"...и вся земля со всем людом ему снится"

[Lau-ry]

Я вообще не писатель и графоманствую крайне редко, но пока не было сети (а значит и учебы), я болталась в такой тоске и печали, что случайно найденные на два кусочка этой старой истории восприняла как избавление. Дописала. Что мне больше всего понравилось - это сокращать, прям как сокращу сцену в четыре раза против задуманного, так на душе хорошооооо становиться (аха, теперь пол года еще буду печатать псевдославянским слогом) Постараюсь потом взять себя за шкирку и дописать оставшиеся три сцены, хотя бы ради себя любимой)

Ведьмарье. Сонное. Мрачное.

Безошибочное ведунье чутье разбудило его сразу после полуночи: тварь, всю седмицу державшаяся поодаль, подошла почти к самому дому. Впрочем, он был почти рад ее появлению: сегодняшние сны, как и всякую ночь с прошлого новолуния, были наполнены тоскливой, дурной, нездоровой мутью.
Ведун поднялся с тюфяка и бесшумно скользнул к окну, не став зажигать свечу: свет только помешает. Выглянул в щель между ставнями. Бледный силуэт твари почти светился в лунных лучах, она медлила на дальнем берегу ручья, будто в нерешительности, но ведьмарь уже знал, что ни бегущая вода, ни семь охранных кругов у дома ей не помеха. Он всматривался в темноту снаружи, но несколько томительных минут ничего не менялось: так же журчала вода, светила луна, неподвижно стояла тварь. Наконец она шевельнулась, будто от глубокого вздоха, и одним шагом пересекла ручей. Дерево под пальцами ведьмаря вдруг стало холодным и шевельнулось как живое, он отскочил в сторону, готовясь защищаться, но все успокоилось так же внезапно как пришло в движение. Ведун осторожно коснулся ставни, и его проняло жутью: вместо простого грубого дерева рука ощутила холод причудливого металлического кружева. Ни одно существо – живое ли, мертвое ли – не способно так менять суть вещей…
Ведун стряхнул оцепенение: страх - не лучший советчик. Если ни одна нелюдь так не может, значит и эта не сподобилась. Значит это только морок – но что ж это за тварь такая, у которой достало силы заморочить голову ведуну?
По крайней мере, у него было время, чтобы приготовится побороть морок. Ведьмарь вернулся на тюфяк, закрыл глаза и направил мысли, как учил Янош. Ставни – это не опасно, а значит – не важно. Отбросить все лишнее, найти якорь… Привычное упражнение, тысячу раз проделанное в годы ученичества. Ведун чувствовал приближение твари – вот она прошла пятый охранный круг… третий… подошла к крыльцу… Он открыл глаза, сжал в руке загодя приготовленное лезвие – а дверь тихо заскрипела, отворяясь.
Тварь пришла в обличье ребенка: простоволосая девочка в одной длинной рубахе, даже не бледная, а какая-то белесая, без проблеска цвета, только глаза горят лиловым даже в тусклом лунном свете. Он бы принял ее за русалку - но та не пойдет по доброй воле к дому ведуна, не переступит охранного круга и не наведет даже самый простенький морок. Тварь просто стояла за порогом, не пытаясь войти, но блюдце под свечой вырастало в резной подсвечник, балки под крышей с тихим шорохом менялись местами, проступали на стенах едва различимые в темноте знаки.
Ведун знал, что нельзя встречаться взглядом с нелюдью – так же как с медведем или волком, случайно встреченным на лесной тропе, - но чутье оказалось быстрее разума. Он поднял голову и посмотрел твари прямо в глаза.
- Уходи.
Та вздрогнула, пошатнулась, подалась вперед, на лице ее отразилась не то обида, не то разочарование. Голос ее был тихим и каким-то безнадежным:
- Помоги, ведун…
Но он только повторил, вложив в слово всю свою власть над нелюдью:
- Уходи.
И тварь ушла. Сгорбившись, повернулась спиной и вскоре растаяла в темноте, а ведун остался сидеть где был, думая, что сходит с ума: он уже давно не чуял тварь, но ставни все еще были обвиты металлом, подсвечник не стал снова плошкой, а от открытой двери веяло сиренью, тогда как еще вечером около дома росли одни только осины. Это был не морок, и что-то нашептывало ведуну, что вовсе не потому тварь осталась за дверью, что не могла войти без приглашения.


Еще до зари ведьмарь отправился в лес: искать следы, толковать с лесной нелюдью – вдруг знают что о незваной гостье. Недалеко от дома, на месте недавно еще непроходимого ельника, обнаружился ключ и крошеный пруд, больше похожий на лужу, но других следов не было, а лесные либо не знали ничего, либо сбегали, едва услышав вопрос. Возвращаться пришлось ни с чем.
Около дома его ждал человек – явно сельский парень, уже не мальчишка, но еще и не заматеревший мужик. Увидев ведуна он вскочил на ноги, сделал пару шагов навстречу, но тут же остановился под тяжелым взглядом.
- Мир тебе, ведьмарь.
Ведун неохотно кивнул в ответ, ожидая продолжения.
- Я пришел помощи просить. Сестра вчера слегла…
- Я тебя в Яшенках не видел. – перебил ведун.
- Из Речки я, - ответил селянин, явно забеспокоившись, - затемно вышел, чтобы к утру поспеть.
- Зачем ко мне пришел? У вас там свой ведун есть. Или старик Янош с порога прогнал?
Ведуна обуяло дурное предчувствие. Парень растерялся и, кажется, даже слегка испугался, затеребил рукава рубахи.
- Ты не знаешь? Помер старик, четыре дня уже.
Ведьмарь помрачнел еще больше, уставился в землю, выдохнул длинно, помолчал недолго.
- Как?
Парень отвел взгляд:
- Попы проезжие у нас были. Городские, на лошадях, с солдатами, теперь в вот в Яшенки твои поехали... Говорили, по селам ересь да колдовство гоняют. Ну старик им и попался, они его быстро на костер…
Ведьмарь разом побледнел, глянул исподлобья недобро, процедил сквозь зубы:
- Да что ж ты тогда к бесовскому отродью за помощью притащился, верный раб божий?
Селянин взгляда не поднял, но ответил спокойно:
- Ты, брат, гнев при себе побереги. Не выдавали мы старика твоего, сам перед попами соловьем разливался, никто его за язык не тянул. Мы его отправить подальше хотели, пока беду на свою голову не накликал, – так его разве заткнешь, коли болтать начал! Рассказывал попам сказки свои, мол, не нужно богу молиться, Бог спит, и вся земля со всем людом ему снится. Ну они его и повязали. Жалко старика, да сам же себе дурак…

Ведун промолчал, бессильно ругая про себя старого пройдоху. Сколько раз он отмахивался да посмеивался просьбам не дразнить церковников?
А парень добавил тихо:
- Я вот что думаю - если ж такие как ты по земле ходят да дела делают – значит и на то тоже божья воля есть. Поп молиться обещал, да только пока он свечи в церкви жгет, сестра на лавке дома криком орет, помирает. А ты, ведун, если не вылечишь, так хоть травку какую дашь, чтоб… тихо-мирно… все лучше чем так.
Ведьмарь тяжелым усилием воли отодвинул мысли о старике. Время для мертвых еще наступит... Тогда, когда он не нужен будет живым.
- Раньше срока сестру не хорони. По дороге расскажешь толково, что с ней.

продолжение

@темы: творчество

Comments

[happyoyster]

А дальше?
Интересно, понравилось очень. Хотя я не любитель славянских мотивов, зацепило.

[Анастасея]

Красиво, пробирает

[СлишкомСтарыйДайрр]

Мне оченнь понравилось! Действительно здорово. Молодец! =)

[Lau-ry]

happyoyster а дальше будет, собственно, интересное. Которое еще написааааать надо>___< Рада, что понравилось)
Анастасея, Хельта спасибо)) приятно получать похвалы от людей более меня привычных к писательству)

[Элизар]

Lau-ry, ух ты, мне нравится))) Псевдославянский слог удался тебе явно... И завязка цепляет))

[Lau-ry]

Элизар
Псевдославянский слог, зараза, появляется когда не надо и исчезает когда нужно. Надо что-нибудь почитать -настроится... Вообще на черновую я уже 2 сцены из оставшихся 3,5 написала, сейчас размышляю над необходимостью оставшейся одной целой.

[Элизар]

Lau-ry, да, согласна... я тоже пыталась писать более-менее таким слогом) У меня менее... в смысле, славянскости меньше...
Ммм...

[Ukio]

Проду народу))